Для русской философии характерны такие черты: 1) особое внимание придавалось проблеме человека - философской антропологии; 2) она имела гуманистический характер; 3) важное место в ней занимали проблемы творческой деятельности; 4) особо рассматривались вопросы аксиологии (науки о ценностях); 5) ей присущ космизм. Этими чертами отличались работы философов всех школ, что говорит о целостности, единстве в многообразии русской философии. Расцвет отечественной философии - это рубеж XIX - XX веков. Русская философия, наряду с русской литературой, является главным вкладом России в мировую духовную культуру. Русская философия дала множество идей в различных областях: онтологии, теории познания, логике, этике, эстетике, социальной философии.
На рубеже XIX - ХХ веков - одном из наиболее значительных этапов в истории русской духовной культуры - происходил великий перелом. Общей духовной основой новаций «серебряного века» в различных сферах культуры явилась новая философия - русский религиозно-философский ренессанс. Для русских мыслителей философия была не абстрактной теорией, а ядром духовной культуры.
«Серебряный век» - уникальный культурный феномен, одной из черт которого является сложность, взаимопереплетение различных элементов духовной культуры, что роднит данный период с древним мифологическим этапом развития человеческого сознания, когда не было расчленения духовной жизни на художественные, нравственные и религиозные начала. Века обособленного развития философии, религии, искусства привели к их расцвету. Однако к началу ХХ века стал болезненно проявляться глубокий разрыв между различными сферами духовной культуры, между сущим и должным, мыслью и действием, красотой и повседневным бытием, политикой и нравственностью. Этот разрыв осознавался лишь гениальными одиночками - Ф. М. Достоевским или Вл. Соловьевым, открывшими на основе философии всеединства триединую формулу: Истина - Добро - Красота.
Сложившаяся к началу ХХ века философия имела существенные недостатки: 1) традиционный материализм вел к принижению духа, сознания, рассматривая их лишь как простую функцию, отражение бытия; 2) позитивизм объявлял бессодержательными проблемы духовного мира, смысла жизни - всего того, что нельзя измерить и вычислить методами точных наук; 3) традиционный идеализм отрывал логические формы или ощущения от реального бытия.
Искусство, изолированное от философии и нравственности, превращалось либо в унылую копию быта, либо в словесную игру. Религиозное сознание все более облекалось в застывшие церковные обрядовые формы и, естественно, от него отдалялись целые поколения интеллигенции. Новый этап русской культуры рубежа веков явился грандиозной попыткой преодолеть пагубный для культуры разрыв.
Переплетение философии с другими формами духовной жизни, главным образом с искусством и с литературой, находило свое выражение не только в теории, но и в житейской практике. Так, характерно появление философско-художественных салонов: салон Д. Мережковского и З. Гиппиус, где собирались сторонники «нового религиозного сознания» Н. Бердяев, В. Розанов, А. Блок, А. Белый, Н. Минский; салон поэта и философа В. Иванова - «среды»; петербургские религиозно-философские собрания с участием журналов «Новый путь» (с 1903 года), «Вопросы жизни» (с 1905 года); вокруг журнала «Русская мысль» под руководством П. Струве группировались либералы.
Однако в русском ренессансе были трагические противоречия: культурная элита была изолирована в небольшом круге и оторвана от широких социальных течений того времени. Это имело роковые последствия в характере, который приняла русская революция. В то же время, последствия духовного подвига отечественных мыслителей нельзя преуменьшать. Сегодня восстановление и освоение духовного богатства «серебряного века» началось. Необходимо осмысление общественных катаклизмов, источников утопизма, восстановление нравственных критериев, идеалов, возрождение национальной гордости, далекой от самолюбования. Особое значение имеет возрождение нравственности, «правды» - нравственных оснований жизни, духовной сущности бытия. Правду ищут не ради абстрактного познания, а для того, чтобы «преобразовать мир, очиститься и спастись».
А. Ф. Лосев писал, что «в XIX столетии Россия произвела на свет целый ряд глубочайших мыслителей, которых по гениальности можно поставить рядом со светилами европейской философии».
Из философов «серебряного века» можно назвать Вл. Соловьева, К. Леонтьева,
П. Флоренского, Н. Бердяева, И. Ильина, Л. Шестова, В. Розанова, Н. Лосского, Л. Карсавина и другие.
Русская революция 1905 - 1907 годов явилась одним из крупнейших событий начала ХХ века. Здесь было перемешано все: крах царистских иллюзий, стихийные бунты, черносотенство, террор, становление парламентаризма и так далее. Осмыслить опыт революции применительно к судьбам российской интеллигенции и культуры попытались авторы сборника «Вехи. Сборник статей о русской интеллигенции», вышедшего в 1909 годы.
В этой книге ведущие философы, правоведы, публицисты попытались осмыслить опыт первой русской революции и в ее свете оценить ведущие тенденции русской общественной мысли, традиционные воззрения и идеалы русской интеллигенции. После своего выхода «Вехи» породили огромное количество откликов, полемику, активное неприятие, как левых, так и правых общественных деятелей. Только за первые шесть месяцев 1909 года о сборнике было опубликовано 154 статьи.
Так, лидер кадетов П. Милюков резко отрицательно оценил «Вехи», усмотрев в книге искажение облика русской интеллигенции. Противник либералов, В. И. Ленин, назвал сборник, энциклопедией либерального ренегатства, увидев в нем разрыв с революционнодемократическими традициями.
Одна из ключевых идей «Вех» была высказана инициатором сборника М. О. Гершензоном: «Нельзя человеку жить вечно снаружи». (Вехи. Из глубины.- М.: Правда, 1991. - С. 74). Это был призыв к становлению личности, к необходимости непрерывной внутренней работы человека, к его самоуглублению. Никакие внешние перемены в отечестве не приведут к достижению справедливости, расцвета, гармонии человеческих отношений, если не будут происходить неуклонные изменения внутреннего мира человека. Призыв к творческому сознанию, к самовоспитанию, к преодолению «зла в себе», то есть к очищению сознания от предрассудков, от узко групповой нетерпимости, когда ради политических временных лозунгов приносятся в жертву ценности морали, духовной жизни, с исключительной силой прозвучали в «Вехах».
Авторы «Вех» были честными, искренними поборниками подлинного прогресса страны. Они не идеализировали современную им Россию. Они не защищали самодержавие, а говорили о чудовищности слепого, стихийного и беспощадного народного бунта, противоядием которому может быть только крепкая и основанная на праве государственная власть. Кстати, именно об этом после октября 1917 года писали М. Горький, В. Короленко, И. Бунин, В. Шульгин. Интересно, что статьи сборника предварительно не обсуждались, авторы не знакомились со статьями друг друга. Тем более показательны совпадения многих идей и безусловная целостность сборника.
Авторы исходили из признания первенства духовной жизни над внешними формами человеческого общения (экономика, государственная власть). Главная цель книги - осмыслить итоги первого десятилетия ХХ века в России, революцию, разгул террора, брожение умов, и, прежде всего, выявить духовное обоснование этих событий, обсудить - насколько истинными были идейные пристрастия российской интеллигенции, не устарели ли многие ее идеалы, превращенные в идолы, догмы, не подлежащие обсуждению. Хотя отсюда проистекали неизбежные обвинения в отступничестве, забвении идеалов и традиций.
Многие идеи, прозвучавшие в «Вехах», явились продолжением в новых условиях традиций русской социально-философской мысли. Вопреки распространенным представлениям «веховцы» восприняли и определенные идеи революционных демократов, в частности,
А. Герцена. Это идеи личной свободы, необходимости прочной нравственной основы любых радикальных преобразований. Необходимо освободиться от догматического мышления, какими бы гуманными и демократичными ни были те или иные идеи. Развивались идеи плюрализма. Необходим перенос с внешней на внутреннюю сторону жизни, что обеспечивает духовную свободу интеллигента. Требуется лучше знать отечественную философскую мысль: в частности, A.
Хомякова, Б. Чичерина, А. Козлова, С. Трубецкого, Л. Лопатина, B.
Неслилова, П. Чаадаева, Вл. Соловьева, Л. Толстого, Ф. Достоевского. Увлечению европейской модой необходимо противопоставить универсальную национальную традицию.
Интересно, что «веховцы» в прошлом были марксистами. К началу ХХ века русские философы отходят от марксизма, стремясь глубже понять не только экономические законы общества, но и духовный мир личности, ее свободы. Основу прогресса они усматривали не в разрушении, а созидании, отсюда необходимость целенаправленной, творческой, организованной, компетентной работы. Идеи «Вех» вновь становятся актуальными в начале XXI века, когда Россия переживает очередную инверсию. 10.1.4.
Принято считать, что понятие “серебряный век русской культуры” ввел в научный и общекультурный обиход знаменитый философ Н. Бердяев в очерке “Русская идея”. Период существования “серебряного века” охватывает рубеж ХIХ-ХХ столетий с прибавлением двадцати лет века ХХ. “Золотым веком русской культуры” называют года 20 - 40 ХIХ столетия. Его представителями являются Пушкин и Лермонтов, философы славянофилы и западники, живописцы Брюллов и Кипренский, композитор Глинка и другие.
Культура “серебряного века” проявила себя первоначально в живописи, когда художники, объединенные работой в журнале “Мир искусства”, такие как Сомов, Лансере, Бенуа, отказались от одного из основных принципов эстетики передвижников - “литературщины”, поставив во главу угла художественного творчества принцип не социальный, а эстетический. Затем поле культуры “серебряного века” расширилось, включив в себя поэзию, музыку, балет и, наконец, философию. В философии культура “серебряного века” начала проявлять себя в начале ХХ столетия, просуществовала в России до двадцатых годов, а затем вместе с философами “перебралась” в основном за пределы России - в Европу. К основным ее представителям относят Н. Бердяева, С. Булгакова, И. Ильина, Н. Лосского, Л. Карсавина, В. Розанова, П. Флоренского, С. Франка и других.
Метафорические понятия “золотого” и “серебряного” веков в русской культуре на удивление точно характеризуют сущность названных периодов духовного развития в России. Золотой цвет ассоциируется с солнцем, которое освещает предметы внешнего для него мира. Подобно солнцу, освещал мир А.С. Пушкин, ибо он писал о кавказском пленнике, о каменном госте, о медном всаднике, о Моцарте и Сальери. А.С. Хомяков тоже писал о мировой и русской истории, об Англии, о России и проч. Серебряным светом светит луна. Лунный свет суть отраженный свет. Луна, скорее, в серебряном свете являет себя, чем освещает других. В отличие от представителей культуры “золотого века”, художники и философы “века серебряного” писали в основном о себе; так называемое “субъективное содержание” в их творчестве имеет большее значение, чем раньше, но не становится единственным. Культура “серебряного века” стремилась органически выразить синтез внешнего для человека мира и его внутреннего бытия. Думается, лучше всего это удалось философии. Внешним же миром для философов и художников остается, как и в период “золотого века”, прежде всего Россия. Ее судьба переживается и осмысливается в личностном и вселенском плане. Иллюстрацией сказанному могут служить поэтические строки одного из поэтов, наследников культуры “серебряного века”:
Что-нибудь о России?
Стройках и молотьбе?...
Все у меня о России,
Даже когда о себе.
Большинство философов серебряного века начинали как марксисты. К марксизму они пришли сознательно, основательно изучив философию вообще. В марксизме их привлекал научный, объективный анализ действительности. До сознательного принятия марксизма в умах российской интеллигенции господствовала идеология народников. Народники настаивали на особом пути России, отличном от Запада. Но к девяностым годам ХIХ века в стране стал утверждаться капитализм, напоминающий западный, со всеми его “родимыми пятнами” - ужасами. В связи с этим русские философы увидели в “Капитале” Карла Маркса критический и в то же время научный анализ той действительности, которая начала зарождаться в России. Марксизм был противопоставлен определенной частью интеллигенции народничеству.
Однако, философы “серебряного века”, подобно западникам “века золотого”, мыслили достаточно самостоятельно и скоро перешли к критике марксизма. Так, С. Булгаков обратил внимание на то, что в сельском хозяйстве капитализм не может победить в России. Он увидел устойчивость и самодостаточность крестьянского хозяйства, показал, что в нем действуют культурно-экономические стимулы, отличные от стимулов промышленного производства. Знаменитый евразиец П. Савицкий и выдающийся экономист-аграрник А. Чаянов поддержали эту идею, научно ее обосновав. К началу ХХ века перечисленные выше философы начинают отходить от марксизма. Это связано со следующими обстоятельствами:
1). Они не нашли в марксизме ответа на проблему человека, хотя и признавали, что марксизм силен там, где действует масса, класс.
2). Они прислушались, хотя в целом и не согласились, к западным критикам марксизма, таким как Бернштейн и Каутский. Последние считали, что теория Маркса не должна быть догмой. Из марксизма необходимо сохранить экономическую теорию, социологию, теорию о роли материального производства. Политическая же теория Маркса не выдерживает критики, поскольку обществу, желающему совершенствоваться, не нужна диктатура пролетариата, а необходима парламентская республика, не нужна революция, а необходимы реформы, гармонизующие общественные отношения. Более того, западные критики марксизма утверждали, что и философия К. Маркса устарела, поэтому ее необходимо заменить современным вариантом кантианства, который гармонично сочетает критический анализ возможностей познания с утверждением всеобщности нравственного закона.
3). В отходе философов от марксизма огромную роль сыграла отечественная философская традиция. Они проявили интерес к философскому наследию славянофилов, продолжив разработку их идей цельности познания и соборности. Особое внимание было уделено осмыслению консервативной философии позднего славянофила К.Н. Леонтьева: его идеи о цветущей сложности культуры как первопричины индивидуальных творческих достижений, его критике Западной культуры как ведущей к уравнению и соответственно к смерти культуры как таковой. В целом, названные философы приняли идею философского синтеза В. Соловьева, который осуществил в познании принцип единства философии, науки и богословия.
Уже в 1901-1902 годах философы “серебряного века” приходят к религиозному миропониманию и публикуют первый совместный труд под названием “Проблемы идеализма”. В его статьях идеализм рассматривается и в обыденном понимании этого термина - как стремление к идеалу, и в философском значении - как противовес материализму и позитивизму. В сборнике обосновывается логическая и жизненная связь идеализма и освободительного движения. Идеализм, по мысли С. Булгакова, “стремится выполнить относительно социального идеала ту же службу, которую в марксизме служит ему экономический материализм; является как бы фундаментом, подведенным под старое здание”. Отсюда авторами делается упор на идею абсолютной ценности личности как конечной цели социального развития. Сборник постоянно подчеркивает и выдвигает принцип личности, ее безусловного достоинства, ее естественных и неотчуждаемых прав.
Другая их совместная работа - “Вехи” - была посвящена оценке своеобразия русской интеллигенции, ее отношения к религии, философии, политике и культуре. Авторы сборника доказывали, что господствующий в умах интеллигенции нигилизм, привел к тяжелым последствиям для России и ее культуры. Столь же негативно оценивается ими интеллигентская партийно-политическая разобщенность, подавляющая нравственность, духовную свободу и суверенитет личности. Сборник “Из глубины”, принадлежавший в целом тому же кругу авторов, что и “Вехи”, посвящен религиозной оценке революции 1917 года. Здесь подчеркивается преемственность с идеями, высказанными в “Вехах”. Авторы считают, что не услышанные в свое время пророчества и предостережения “Вех” сбылись. Причина постигшей Россию катастрофы заключается во всестороннем кризисе, который явственно ощущался в предыдущие 10 - 20 лет, а подготавливался всей предшествующей историей страны, причем особенно интенсивно - в последние 100 лет. Прежде всего, это кризис религиозный, духовный, нравственный, культурный, а затем уже и социально-экономический. В конечном счете русская революция, с их точки зрения, - это победа антихристианских сил, пытающихся теперь окончательно де христианизировать Россию; это победа того языческого начала, которое в свое время было насильственно низвергнуто, но не побеждено и не преодолено духовно идеологически, то есть фактически загнано внутрь, и теперь пытается взять реванш. Но кризис в России связан и с общемировым кризисом. В качестве одной из причин революции называется ими первая мировая война.
Одна из главных идей философов “серебряного века” - необходимость органической связи философии и религии. В связи с ней отметим такие формы объединения философов и представителей искусства, как религиозно-философские общества. В них русская интеллигенция занималась богоискательством. К наиболее известным философско-религиозным объединениям относят кружок Д. Мережковского. Мережковского, как и многих других духовных лидеров того времени, одолевала идея воссоединения интеллигенции с религией. Для этого религию необходимо очистить от грубой поповщины, вывести из под контроля государственного аппарата и, по известной мысли Л.Н. Толстого, восстановить чистое христианство.
К главным проблемам философского осмысления изучаемого периода следует отнести творчество и свободу. Оригинальный подход к их решению предложил Н. Бердяев. Он исходит из того, что мир един и создан Богом. К творениям Бога относится природа и сам человек. Но после создания природы и человека творческий процесс не останавливается. На земле развивается культура, которую создает человек. Следовательно, человек в своем творчестве продолжает дело Бога, а присущая ему способность к творчеству божественна, и в этом состоит его, человека богоподобие. Данная точка зрения существенным образом отличается от идеи В. Соловьева, который доказывал, что божественная природа человека ярче всего выражается в понятиях добро и совесть, поэтому, перефразируя известный афоризм Рене Декарта, он писал: “Я стыжусь, следовательно, я существую”. Но вернемся к изложению точки зрения Бердяева. Он справедливо указывал, что творить нельзя по приказу, поэтому человек должен быть свободным, недетерминированным. В работе “Христианство и классовая борьба (памяти К. Маркса)” он отметил, что одной из заслуг Маркса является творческая разработка идеи классовой борьбы. Но классовая борьба, по мнению Бердяева, является лишь одной из форм борьбы из существующих в обществе. Есть еще и другие - борьба религий, борьба государств и проч. Маркс же абсолютизирует классовую борьбу, а человека, естественно, видит принадлежащим какому-либо классу. Это приводит к непониманию Марксом проблемы творчества. С точки зрения Бердяева, человек не должен быть частицей класса, нации, общества; он, как творческий субъект, не должен быть стеснен ни чем.
Одной из плодотворных идей философии “серебряного века” является четко проведенное различие и осмысление понятий “культура” и “цивилизация”. По мысли того же Бердяева, культура есть продукт духовной деятельности. Главный ее признак - присутствие религиозного начала, освещенность идеалом. Она органична, то есть вырастает из творческого начала, а искусственно не создается. Цивилизация же выражается в технике и связана с началом материальным. Понятие “цивилизация” обладает широким смыслом и широким полем проявления - от промышленности до художественных технологий. Отвергать цивилизацию нельзя, но она без культуры может обернуться гибелью человечества. Бердяев показывает, что начиная с ХVIII века, на историческую авансцену выходит новая реальность - техника, которая радикально изменяет условия человеческого существования. Господство технологического начала в жизни человека приводит ее к дегуманизации, и даже более того, - к уничтожению жизни как таковой.
Философия “серебряного века” продолжает разработку историософских проблем. Оригинальную концепцию истории выдвинул П. Флоренский. Руководящей темой его культурно-исторических воззрений является отрицание культуры как единого во времени и пространстве процесса, с вытекающим отсюда отрицанием эволюции и прогресса культуры. Что же касается до жизни отдельных культур, то Флоренский развивает мысль о подчиненности их ритмически сменяющимся типам культур - средневековой и возрожденческой. Средневековый тип полагается в качестве высшего; в центре культуры здесь ставится Бог. Признаками средневековой культуры как объективного типа он называет целостность и органичность, соборность, диалектичность, динамику, активность, волевое начало, самособранность и проч. Главным для Флоренского является целостность и органичность мироздания, и этот идеал был достигнут в Европе в эпоху позднего средневековья. Сам Флоренский чувствовал себя русским православным мыслителем ХIV-ХV века. Упадок в Европе начинается в эпоху Возрождения, когда в центр культуры ставится человек. Признаками культуры Возрождения (как субъективного типа) выступают: раздробленность, индивидуализм, логичность, статичность, пассивность, интеллектуализм, аналитичность, отвлеченность и поверхностность. За этими характеристиками стоит разобщенность социальной действительности, разобщенность идей, узкая специализация, разделение общества на группы враждебные друг другу и проч. Ренессансная культура Европы, по убеждению Флоренского, закончила свое существование в начале ХХ века, и теперь можно наблюдать первые ростки культуры нового типа.
Заканчивая общий, хотя, конечно, неполный обзор идей философии “серебряного века”, отметим, что дальнейшее изложение материала будет связано с данной философской традицией.
, 38.18kb.
6.4. Русская философия «серебряного века»
Русская философия насчитывает тысячелетнюю историю со времен Киевской Руси. Ее корни уходят в национальную почву, вместе с тем она испытала влияние различных течений мировой философии, особенно немецкой классической философии XVIII – XIX вв. К началу ХХ в. можно говорить о сложившейся оригинальной русской философской школе. В трудах отечественных философов были поставлены проблемы, решение которых имеет значение для России и судеб мировой цивилизации. Эта философия представлена в разных формах: материализмом немарксистским и марксистским, светским и религиозным идеализмом. Философские проблемы рассматривались в трудах видных деятелей науки и художественной культуры.
Для русской философии характерны такие черты: 1) особое внимание придавалось проблеме человека – философской антропологии; 2) она имела гуманистический характер; 3) важное место в ней занимали проблемы творческой деятельности; 4) особо рассматривались вопросы аксиологии (науки о ценностях); 5) ей присущ космизм. Этими чертами отличались работы философов всех школ, что говорит о целостности, единстве в многообразии русской философии. Расцвет отечественной философии – это рубеж XIX – XX вв. Русская философия, наряду с русской литературой, является главным вкладом России в мировую духовную культуру. Русская философия дала множество идей в различных областях: онтологии, теории познания, логике, этике, эстетике, социальной философии.
На рубеже XIX – ХХ вв. – одном из наиболее значительных этапов в истории русской духовной культуры – происходил великий перелом. Общей духовной основой новаций «серебряного века» в различных сферах культуры явилась новая философия – русский религиозно-философский ренессанс. Для русских мыслителей философия была не абстрактной теорией, а ядром духовной культуры.
«Серебряный век» – уникальный культурный феномен, одной из черт которого является сложность, взаимопереплетение различных элементов духовной культуры, что роднит данный период с древним мифологическим этапом развития человеческого сознания, когда не было расчленения духовной жизни на художественные, нравственные и религиозные начала. Века обособленного развития философии, религии, искусства привели к их расцвету. Однако к началу ХХ в. стал болезненно проявляться глубокий разрыв между различными сферами духовной культуры, между сущим и должным, мыслью и действием, красотой и повседневным бытием, политикой и нравственностью. Этот разрыв осознавался лишь гениальными одиночками Ф.М. Достоевским или Вл. Соловьевым, открывшим на основе философии всеединства триединую формулу: Истина – Добро – Красота.
Сложившаяся к началу ХХ в. философия имела существенные недостатки: 1) традиционный материализм вел к принижению духа, сознания, рассматривая их лишь как простую функцию, отражение бытия; 2) позитивизм объявлял бессодержательными проблемы духовного мира, смысла жизни – всего того, что нельзя измерить и вычислить методами точных наук; 3) традиционный идеализм отрывал логические формы или ощущения от реального бытия.
Искусство, изолированное от философии и нравственности, превращалось либо в унылую копию быта, либо в словесную игру. Религиозное сознание все более облекалось в застывшие церковные обрядовые формы и, естественно, от него отдалялись целые поколения интеллигенции. Новый этап русской культуры рубежа веков явился грандиозной попыткой преодолеть пагубный для культуры разрыв.
Переплетение философии с другими формами духовной жизни, главным образом с искусством и с литературой, находило свое выражение не только в теории, но и в житейской практике. Так, характерно появление философско-художественных салонов: салон Д. Мережковского и З. Гиппиус, где собирались сторонники «нового религиозного сознания» Н. Бердяев, В. Розанов, А. Блок, А. Белый, Н. Минский; салон поэта и философа В. Иванова – «среды»; петербургские религиозно-философские собрания с участием журналов «Новый путь» (с 1903 г.), «Вопросы жизни» (с 1905 г.); вокруг журнала «Русская мысль» под руководством П. Струве группировались либералы.
Однако в русском ренессансе были трагические противоречия: культурная элита была изолирована в небольшом круге и оторвана от широких социальных течений того времени. Это имело роковые последствия в характере, который приняла русская революция. В то же время, последствия духовного подвига отечественных мыслителей нельзя преуменьшать. Сегодня восстановление и освоение духовного богатства «серебряного века» началось. Необходимо осмысление общественных катаклизмов, источников утопизма, восстановление нравственных критериев, идеалов, возрождение национальной гордости, далекой от самолюбования. Особое значение имеет возрождение нравственности, «правды» – нравственных оснований жизни, духовной сущности бытия. Правду ищут не ради абстрактного познания, а для того, чтобы «преобразовать мир, очиститься и спастись». А.Ф. Лосев писал, что «в XIX столетии Россия произвела на свет целый ряд глубочайших мыслителей, которых по гениальности можно поставить рядом со светилами европейской философии». Из философов «серебряного века» можно назвать Вл. Соловьева, К. Леонтьева, П. Флоренского, Н. Бердяева, И. Ильина, Л. Шестова, В. Розанова, Н. Лосского, Л. Карсавина и др.
Особое место среди них принадлежит Вл. Соловьеву – создателю концепции всеединства. Владимир Сергеевич Соловьев (1853 – 1900) – сын историка С.И. Соловьева окончил Московский университет, занимался преподаванием, затем выступил как публицист. Его основные работы: «Оправдание добра. Нравственная философия», «Критика отвлеченных начал», «Теоретическая философия» и др. В 1900 г. Вл. Соловьев был избран почетным академиком Академии Наук.
Вл. Соловьев выступает как идеалист. Он предпринял попытку объединить в «великом синтезе» христианский платонизм, немецкий классический идеализм (Шеллинг) и научный эмпиризм.
Ядро философского учения Вл. Соловьева – идея всеединства. Это такая система, в которой все элементы духовного и материального мира устремлены к Абсолюту и оживотворены. Это всеединство мыслилось философом в виде Софии – премудрости Божьей.
Путь к постижению сущего Вл. Соловьев видел в органическом синтезе разных способов познания – эмпирического, философско-рационального и мистического. Одна из этих форм постижения сущего не может привести к Истине, которая доступна лишь синтезу науки, философии и откровения. Философ считал, что все имеющиеся философские учения страдают односторонностью. Идея всеединства многосложна. Это и всеохватность бытия, и «цельное знание» (как синтез науки, философии, религии), и «соборность» человека, то есть его родовая, общественно-историческая и вселенская сущность. Высшая цель исторического развития – духовное общение людей, которое Вл. Соловьев называл Церковью. Его терминология необычна, в нее он вкладывал оригинальное содержание. Духовное развитие человечества должно прийти к трем важнейшим категориям человеческой мысли: Истине, Добру и Красоте. Реальная жизнь несовершенна, идет ее эволюция, конечная цель которой – Царство Божье – как высшее Добро. В дальнейшем Вл. Соловьев сблизился с русским космизмом и проповедовал «теургическое делание», призванное избавить мир от разрушительного воздействия времени и пространства, преодолеть смерть.
В то же время, особенно к концу жизни, наряду с призывом к высшему бытию, абсолютному Добру, Вл. Соловьев опасался угрозы конца истории, больших катастроф. К катастрофе ведут национализм, всеобщая сытость, внешнее довольство, но полное духовное разложение. В результате наступит упадок нравственных и религиозных ценностей, господство спиритизма, суеверий, веры в любой обман. Философ опасался капитализма и революции. Хотя в области духа он – революционер. Выше всего Вл. Соловьев ставил единство знания, веры, красоты с Добром, с принципами нравственности, не знающей исключений. Ни один человек, ни один народ, ни одна группа людей, если они никому не причиняют зла, не должны страдать. Вл. Соловьев отвергает идею насилия даже во имя освобождения людей, изменения характера строя. В этом он существенно расходится с русскими революционерами, проповедуя смирение, аскетизм, а не насилие во имя социализма, который для Вл. Соловьева ничем не отличается от ненавистного ему буржуазного строя, с его господством материальных интересов и несправедливостью. Но надо иметь в виду, что он писал о социалистах-утопистах типа Сен-Симона, а марксизм он знал недостаточно. Две силы, которых опасался философ, – капитализм и революция – проявились в ХХ в. взлетами науки, техники, социальными преобразованиями и ужасами войн, уничтожением миллионов людей.
Вл. Соловьев много писал о России («Русская идея» и др.). Он выступал за единство Европы и России, за объединение всех трех разновидностей христианства: католичества, православия, протестантизма. Он был против сведения «русской идеи» к христианской монархической идее. Ни государство, ни общество, ни церковь, взятые в отдельности, не выражают существа «русской идеи». Эта идея совпадает с христианским преображением жизни, с построением ее на началах Истины, Добра и Красоты. «Русская идея» осуществляется не против других наций, а с ними и для них.
Творчество Вл. Соловьева оказало заметное влияние на последующее развитие русской философии. Оно стоит у истоков «нового религиозного сознания» начала ХХ в.: «богоискательства» и религиозной философии Н. А. Бердяева, С. Н. Булгакова, П. А. Флоренского и др.
Русская революция 1905 – 1907 гг. явилась одним из крупнейших событий начала ХХ в. Здесь было перемешано все: крах царистских иллюзий, стихийные бунты, черносотенство, террор, становление парламентаризма и т. д. Осмыслить опыт революции применительно к судьбам российской интеллигенции и культуры попытались авторы сборника «Вехи. Сборник статей о русской интеллигенции», вышедшего в 1909 г.
В этой книге ведущие философы, правоведы, публицисты попытались осмыслить опыт первой русской революции и в ее свете оценить ведущие тенденции русской общественной мысли, традиционные воззрения и идеалы русской интеллигенции. После своего выхода «Вехи» породили огромное количество откликов, полемику, активное неприятие, как левых, так и правых общественных деятелей. Только за первые шесть месяцев 1909 г. о сборнике было опубликовано 154 статьи.
Так, лидер кадетов П. Милюков резко отрицательно оценил «Вехи», усмотрев в книге искажение облика русской интеллигенции. Противник либералов, В. И. Ленин, назвал сборник, энциклопедией либерального ренегатства, увидев в нем разрыв с революционно-демократическими традициями.
Одна из ключевых идей «Вех» была высказана инициатором сборника М.О. Гершензоном: «Нельзя человеку жить вечно снаружи». ( Вехи. Из глубины.- М.: Правда, 1991 . – С. 74 ). Это был призыв к становлению личности, к необходимости непрерывной внутренней работы человека, к его самоуглублению. Никакие внешние перемены в отечестве не приведут к достижению справедливости, расцвета, гармонии человеческих отношений, если не будут происходить неуклонные изменения внутреннего мира человека. Призыв к творческому сознанию, к самовоспитанию, к преодолению «зла в себе», т.е. к очищению сознания от предрассудков, от узко групповой нетерпимости, когда ради политических временных лозунгов приносятся в жертву ценности морали, духовной жизни, с исключительной силой прозвучали в «Вехах».
Авторы «Вех» были честными, искренними поборниками подлинного прогресса страны. Они не идеализировали современную им Россию. Они не защищали самодержавие, а говорили о чудовищности слепого, стихийного и беспощадного народного бунта, противоядием которому может быть только крепкая и основанная на праве государственная власть. Кстати, именно об этом после октября 1917 г. писали М. Горький, В. Короленко, И. Бунин, В. Шульгин. Интересно, что статьи сборника предварительно не обсуждались, авторы не знакомились со статьями друг друга. Тем более показательны совпадения многих идей и безусловная целостность сборника.
Авторы исходили из признания первенства духовной жизни над внешними формами человеческого общения (экономика, государственная власть). Главная цель книги – осмыслить итоги первого десятилетия ХХ в. в России, революцию, разгул террора, брожение умов, и, прежде всего, выявить духовное обоснование этих событий, обсудить – насколько истинными были идейные пристрастия российской интеллигенции, не устарели ли многие ее идеалы, превращенные в идолы, догмы, не подлежащие обсуждению. Хотя отсюда проистекали неизбежные обвинения в отступничестве, забвении идеалов и традиций.
Многие идеи, прозвучавшие в «Вехах» явились продолжением в новых условиях традиций русской социально-философской мысли. Вопреки распространенным представлениям «веховцы» восприняли и определенные идеи революционных демократов, в частности, А. Герцена. Это идеи личной свободы, необходимости прочной нравственной основы любых радикальных преобразований. Необходимо освободиться от догматического мышления, какими бы гуманными и демократичными ни были те или иные идеи. Развивались идеи плюрализма. Необходим перенос с внешней на внутреннюю сторону жизни, что обеспечивает духовную свободу интеллигента. Требуется лучше знать отечественную философскую мысль: в частности, А. Хомякова, Б. Чичерина, А. Козлова, С. Трубецкого, Л. Лопатина, В. Неслилова, П. Чаадаева, Вл. Соловьева, Л. Толстого, Ф. Достоев-ского. Увлечению европейской модой необходимо противопоставить универсальную национальную традицию.
Интересно, что «веховцы» в прошлом были марксистами. К началу ХХ в. русские философы отходят от марксизма, стремясь глубже понять не только экономические законы общества, но и духовный мир личности, ее свободы. Основу прогресса они усматривали не в разрушении, а созидании, отсюда необходимость целенаправленной, творческой, организованной, компетентной работы. Идеи «Вех» вновь становятся актуальными в начале XXI в., когда Россия переживает очередную инверсию.
Заметным явлением в философии явился космизм. В мировой культуре, как западной, так и восточной, существует глубокая традиция, связанная с ощущением глубинной причастности человека космическому бытию, мысль о человеке как о микрокосме, вмещающего в себя все природные, космические стихии и энергии, о чем свидетельствуют религии, мифы, магические ритуалы. По существу, с древности до конца XIX в. эта космическая тема, в широком смысле, развивалась только в мифе, фольклоре, поэзии, а также в некоторых философско-утопических фантастических произведениях (Сирано де Бержерак, Жюль Верн).
Но знаменательно, что именно в России, ставшей родиной научного учения о биосфере и переходе ее в ноосферу и открывшей путь в космос, уже, начиная с середины XIX в., вызревает уникальное космическое направление научно-философской мысли, широко развернувшейся в ХХ в. Это такие философы и ученые, как Н.Ф. Федоров, А.В. Сухово-Кобылин, Н.А. Умов, К.Э. Циолковский, В.И. Вернад-ский, А.Л. Чижевский, В.Н. Муравьев, А.К. Горский, Н.А. Сетницкий, Н.Г. Холодный, А.К. Манеев и др. В философском наследии мыслителей русского религиозного возрождения – Вл. Соловьева, П. Флоренского, С. Булгакова, Н. Бердяева – также выделяется линия, близкая пафосу идей русского космизма.
Генетической чертой нового мировоззрения является идея активной эволюции, т.е. необходимости нового созидательного этапа развития мира, когда человечество направляет его в ту сторону, в какую диктует ему разум и нравственное чувство. Это направление точнее будет определяться не как космическое, а как активно-эволюционное. Человек для активно-эволюционных мыслителей – существо еще промежуточное, находящееся еще в процессе роста, далеко не совершенное, но вместе с тем сознательно-творческое, призванное преобразить не только внешний мир, но и собственную природу. Речь по существу идет о расширении прав сознательно-духовных сил, об управлении духом материи, об одухотворении мира и человека.
Одним из главных вопросов, над которыми размышляли философы-космисты, был вопрос о дальнейших перспективах нашей цивилизации, о направлении развития человечества. Они считали, что дальнейшее развитие возможно только при условии нахождения гармонии между человеком и природой, причем природой понимаемой как космос, а не только земля. Противостояние между ними может привести только к гибели. Обрести же гармонию между собой и космосом человечество сможет только в том случае, если найдет гармонию внутри себя, между всеми людьми планеты.
Русский космизм впервые стал обосновывать идею объединения людей, исходя не столько из идеологических и политических, сколько из экологических и нравственных причин. Таким образом, важнейшей чертой этого философского направления стало соединение воедино таких проблем, как выход в космос, сохранение природной среды, установление всеобщего человеческого братства. У религиозных космистов высшая цель развития – преображенный зон бытия – носит название Царства Божья. В идее богочеловечества торжествует идея творческого призвания человечества. Возникает новый взгляд на человека, не только как исторического, социального деятеля, биологический или экзистенциальный субъект, но и как существо эволюционирующее, творчески самопревосходящее, космическое. Причем речь идет не об отдельном человеке, а соборном человечестве. Идеальным прообразом такого человечества у религиозных космистов выступает Душа мира, Божественная София.
Необходимо преодолеть господствующее ныне представление о существующих границах человека. Расширение познания само по себе не может быть высшим благом: оно неизвестно для чего или лишь для создания временного материального комфорта живущим. Высшим благом может быть только жизнь, причем жизнь в ее духовном цвете, жизнь личностная и ее сохранение, продление и развитие. Вершиной активно-эволюционной мысли становится воскресительный персонализм, направленный против смерти.
Сами космисты были людьми разносторонне развитыми, мыслителями-энциклопедистами, плодотворно работавшими в различных областях науки и техники. К сожалению, работы многих из них входят в научный оборот только в последние годы (А. Чижевский, ряд работ К. Циолковского).
Течение русского космизма имеет значение не только национальное, но и общечеловеческое. В наше время, когда идут поиски принципиально нового типа мышления, которое дало бы планетарную надежду, наследие русских космистов приобретает особую притягательность. Космологичность – существенная черта культуры «серебряного века», нашедшая отражение в философии (Вл. Соловьев, В. Розанов, Н. Лосский), литературе, особенно поэзии (В. Брюсов, А. Белый, А. Блок), новых направлениях русской живописи (М. Врубель) и русской музыки (А. Скрябин).
Тема. Философия серебряного века
Краткое содержание
1.Основной вопрос философии серебряного века
2.Философы серебряного века
4.Л.Н.Толстой и его философия
5.В. Соловьёв и его философия
6.Н.Гумилёв и его философия
7.Отличие русской философии от философии запада
Основной вопрос , который задавали себе философы: «Как реализовать свободу человека для его личного и общественного развития?»
Философы серебряного века:
Бердяев Николай Александрович
Булгаков Сергей Николаевич
Флоренский П.А.
Лосев А.Ф.
Ильин В.Н.
Соловьёв Владимир Сергеевич
Толстой Лев Николаевич и другие. Немалое число философов погибло в тюрьмах и ссылках. Оказались в насильственной эмиграции.
Основные направления русской философии:
1.славянофильство и западничество.
2.материализм.
3.религиозная философия.
Я остановилась на религиозной философии. Именно она внесла особый вклад в осмысление тех перемен, которые происходили в серебряном веке русской культуры.
Поиски Л.Н.Толстого, Вл. С.Соловьёва и Н. А.Бердяева
1) Л.Н.Толстой (1828- 1910)
Главный вопрос: есть ли смысл человеческой жизни.
Наиболее яркие произведения по этой теме:
«Исповедь»
«В чём моя вера»
«Царствие божие внутри нас»
Он обращается к художественным образам, притчам, сказкам, к научному знанию и мудрецам всех эпох. Его удручало, что люди заняты суетой и не думают о главном: зачем они живут.
Смысл жизни для Толстого связан с проблемой жизни смерти. Свидетельством тому явилась повесть «Смерть Ивана Ильича»
2)Владимир Соловьёв (1835-1900), сын известного русского историка Сергея Михайловича Соловьёва.
Основные произведения:
«Духовные основы жизни»
«Россия и Вселенская церковь»
«Красота в природе»
«Смысл любви»
«Оправдание добра»
Из трудов В.Соловьев:
1. Существующий порядок вещей не таков, каким он должен быть.
2.Необходимо его изменить.
3. Как осуществить это? Надо воздействовать на убеждения людей.
4. Убедить их можно, только раскрыв истину.
5. Где искать истину? В христианстве. Но не в старом, а в обновленном. Необходимо религиозное преображение человека.
6. Что же преобразует человека? Любовь. Что такое любовь? Это преодоление Эгоизма. Необходима общность людей, Бога,Природы и Человека.
3.) Николай Бердяев (1874-1948)
Продолжает философские поиски Л.Н.Толстого и В. Соловьёва.
Основные произведения:
«Смысл творчества»
«Судьба России»
«Философия неравенства»
«Самопознание»
(М. Дерунов в роли Н.Бердяева)
«Для меня, как для философа, было слишком много событий: я сидел 4 раза в тюрьме, два раза в старом режиме и два раза в новом, был сослан на три года на север, имел процесс, который грозил мне вечным поселением в Сибири, был выслан из своей родины и, вероятно, закончу жизнь в изгнании. Но я никогда не был человеком политическим.
Я считаю философию чистым творчеством, в отличие от науки, которая всегда должна приспосабливаться к необходимости бытия.
Моя концепция такова:
1.История и природа первоначальны. Они вечны и включают в себя несотворённую свободу.
2.Всё зло в мире истекает из этой свободы. (Зло – это испытание, которое Бог посылает людям)
3.Мир создаёт Бог, но не управляет им.
4.Человеку необходим Бог как нравственный идеал и надежда на спасение.
5)Богу необходим человек, стремящийся к богочеловеческому образцу.
6)Достичь такого результата человек может лишь через катастрофу.
7)В результате наступит новый мир- вечное царство свободы и духа.»
Общий вывод: философы
Ищут пути философско-религиозного обновления общества;
Пропагандируют религиозное просвещение и правительственное самоусовершенствование;
Подвергают критике мировоззрение и практику русского освободительного движения;
Отвергали революцию как средство переустройства общества.
Главное отличие русской философии от философии Запада – это то, что в русской философии преобладал оптимизм, основанный на вере в единство человечества и его духовно – нравственное совершенствование.
План:
1. Вступительное слово - Шалашная В.М., преподаватель;
2. Философские идеи П.Я.Чаадаева - Зиятдинова С., студентка 112 группы;
3. Свобода и личность в русской философии - Амеличкина Е., студентка 113 группы;
4. Идея всеединства философского учения Вл. Соловьёва - Дёмкина А., студентка 112 группы;
5. Е. Трубецкой о смысле истории - Капитонова С., студентка 112 группы;
6. К. Леонтьев об исторической судьбе России - Кувшинова Н., студентка 112 группы;
7. Проблема творчества в учении Н. Бердяева - Скобелкина Л., студентка 111 группы;
8. И. Ильин о самобытности русской культуры - Андрианова Т., студентка 112 группы;
9. Л.Н. Толстой о смысле свободы и необходимости - Белолипецкая Е., студентка 111 группы.
Основные философские идеи П.Я. Чаадаева
(Зиятдинова С., студентка 112 гр.)
П. Я Чаадаев родился в 1794 году, 27 мая, в Москве, в семье отставного полковника Якова Петровича Чаадаева. С 1808 по 1811 Пётр учился в Московском университете. 12 мая 1812 года зачислен подпрапорщиком в лейб-гвардии Семёновский полк. В 1812 (июнь) по 1814 (март) в составе Семёновского, а затем Ахтырского гусарского полка участвует в Отечественной войне и в заграничных походах русской армии. В 1812 году приказом по Семёновскому полку Чаадаев произведён в прапорщики. В 1816 году (апрель) переведён корнетом в лейб-гвардии Гусарский полк, квартировавшийся в Царском Селе. В июне - июле Чаадаев знакомится с Пушкиным в доме Карамзина. В августе Чаадаев произведён в поручики. В 1817 (декабрь) переезжает в Петербург и назначается адъютантом к командиру гвардейского корпуса И.В. Васильчикову. В 1819 году получает звание ротмистра. В 1821 году выходит в отставку. В 1828 - 1830 годах работает над циклом “Философских писем”. В 1856 году 14 апреля Чаадаев скончался.
Долгое время Чаадаев находился в состоянии углублённого поиска и создания нового единства собственной личности и мысли. Большое значение в его творчестве имело знакомство с двумя молодыми женщинами - Авдотьей Сергеевной Норовой и Екатериной Дмитриевной Пановой.
Норова происходила из старинной дворянской семьи и получила типичное для того времени домашнее образование. В сельской глуши, как и в присутствии “белой публики”, Пётр Яковлевич не терял ни праздничности одежды, ни важности осанки, ни блистательности ума. Обаянием его личности и беседы и была увлечена, вернее, покорена Дуня Норова, в лице которой Чаадаев находит по началу едва ли не единственную слушательницу, с молчаливым благоговением внимавшую его умным речам. Своеобразные отношения Чаадаева с женщинами весьма важны для понимания его характера и философии.
В природной женской пассивности и сердечной предрасположенности к самоотречению Чаадаев видит залог развития необходимой для подлинного творчества способности покоряться “верховной воле”.
Предрасположенность женского сердца к самоотречению Пётр Яковлевич ощущает как точку приложения сил, ведущих к последней степени совершенства человеческого. Авдотья Сергеевна оказалась первой в числе тех женщин, которых Пётр Яковлевич пытался “обратить” и направить их искреннюю религиозность к “совершенству”. Петра Яковлевича настораживали полные робкой и нежной застенчивости взгляды вразумляемой им женщины, что не входило в расчёт возложенной им на себя миссии “пророка” и “сеятеля” взыскуемого “царства истины”. Одновременно эта миссия позволяла Чаадаеву сохранять необходимую дистанцию, сокращение которой налагало бы на него непривычные обязательства и посягало бы на его независимость и свободу.
Такое же сложное сочетание чувств у Петра Яковлевича проявляется и в его взаимоотношениях с другой соседкой - Екатериной Дмитриевной Пановой. В пору знакомства с Петром Яковлевичем ей было 23 года. Вот уже 5 лет, как она вышла замуж, но детей не имела. Они встретились нечаянно. Чаадаев увидел существо, томившееся пустотой окружавшей среды, бессознательно понимавшее, что жизнь его чем-то извращена, инстинктивно искавшее выхода из заколдованного круга душившей его среды. Чаадаев не мог не принять участия в этой женщине; он был увлечён непреодолимым желанием подать ей руку помощи, объяснить ей, чего именно ей недоставало, к чему она невольно стремилась, не определяя себе точной цели. Между ними завязалась переписка.
Чтобы систематизировать свои воззрения на бумаге, Чаадаев совершенно уединяется от общества. Сидит один в заперти, читая и толкуя по-своему Библию и отцов церкви. Реальные и мнимые заболевания заставляют его совмещать воплощение философского замысла с тщательным изучением медицинской литературы. В заботах о здоровье и путях материализации своей мысли Пётр Яковлевич предался некоторого рода отчаянию. Человек света и общества по преимуществу, сделался одиноким, угрюмым, нелюдимым... Уже грозили помешательством его разуму...
В таком состоянии Чаадаев получает послание послужившее внешним формообразующим толчком для систематизации его философии. В очередной раз писала Панова, печалясь по поводу потери его благорасположения и делясь с ним своими затруднениями. Обдумывая ответное послание и набрасывая первые его строки Чаадаев не мог сдержать наплыва мыслей, которых метаморфозы собственного сознания и душевного неустройства Пановой, различные общественно-исторические ситуации и мировые цели перекликаются и просматриваются друг через друга. Всё это подсказывает ему искомый жанр выражения накопившихся проблем, соответствующий не только духовному своеобразию адресату, но и по характеру его философии, её широкому предназначению. Теперь начальные строки переделываются, привлекается дополнительный материал и личное письмо в процессе работы превращается в знаменитое первое философское письмо.
“...необходимо постараться безбоязненно и самоотверженно отдаваться сердечным движениям, пробуждаемым религиозным чувством. Чтобы сохранить и закрепить эти движения, следует упражняться в покорном служении богу, т.е. строго соблюдать все церковные обряды, внушённые высшим разумом и обладающие животворной силой. надо также и в повседневности сохранять их дух. Однако осуществлению подобных намерений мешает “печальный порядок вещей”, отсутствие в повседневной русской действительности “необходимой рамки жизни, в которой естественно размещаются все события дня” и которая нужна для нравственного здоровья, как чистый воздух для здоровья физического. Речь идёт не о каких-то моральных принципах или философских истинах, а “просто о благоустроенной жизни, о тех привычках и навыках сознания, которые сообщают непринужденность уму и вносят праведность в повседневную жизнь человека”. Без убеждений же и правил в повседневном обиходе незаметно переходит он от личных проблем к социальным, не созревают семена добра и в русском обществе, где нет развития элементарных идей долга, справедливости, права, порядка и никто не имеет “определённой сферы существования”. Идеи, связанные с таинственным смыслом исторического процесса, с ролью России в судьбах всего человечества занимают центральное место в его мыслительной деятельности и составляют главный стержень первого философского письма. Во втором философском письме, говоря о пралелезации материального и духовного миров, о путях и средствах познания природы и человека, о пространстве, времени, движении, он разворачивает философские и научные доказательства своей главной идеи: “В человеческом духе нет никакой иной истины, кроме той, которую своей рукой вложил в него бог, когда извлекал его из бытия”.
Значительная часть третьего философского письма посвящена рассмотрению подчинения человеческого жизенепонимания высшему началу, внешней силе, своеобразию обнаруживающей своё проявление и в физическом и в нравственном мире.
В четвёртом философском письме, переходя к анализу движения физических тел, Чаадаев заключат, что неумолимая логика заставляет говорить о нём как о следствии находящегося вовне источника. А поскольку движение является всеобщей формой существования любых явлений в мире, то движение умственное и нравственное также имеет внешний побудитель.
В шестом и седьмом философских письмах речь идёт о движении и направлении исторического процесса.
В восьмом, и последнем, философическом письме, отчасти носящем методологический характер, автор заключает: “Истинна едина: царство божие, небо на земле, все евангельские обетования - всё это не иное что, как прозрение и осуществление соединений всех мыслей человечества в единой мысли; и эта единая мысль есть мысль самого бога, иначе говоря - осуществленный нравственный закон.”
Удалившись от московского общества в 1828 по 1830 годах, Чаадаев в основном завершил работу над циклом философских писем, что явилось для него событием огромного значения, дающем сознание личной полноты и твёрдости нового социального качества и способным вывести из тяжёлого кризиса.
1. Тарасов Б.Н. “Чаадаев” - М.: Молодая гвардия, 1986 г.
2. Фролова И.Т. “Философский словарь” - М.: Политиздат, 1986 г.
“Свобода и личность в русской философии”
(Амеличкина Е., студентка 113 гр.)
Проблема личности - одна из главных теоретических проблем в истории русской философии. Всесторонне её исследование является важной национальной особенностью философской мысли. Проблема личности концентрирует в себе основные вопросы политической, правовой, нравственной, религиозной, социальной и эстетической жизни и мысли.
Место личности в обществе, условия её свободы, структура личности, её творческая реализация представляет собой целостный процесс развития идей.
Тема проблемы личности проходит в тех или иных формах через многие этапы истории русской философской мысли. Однако наиболее интенсивно эта проблема разрабатывалась в XIX - начале XX века в различных изданиях, которые отличались богатством содержания.
Славянофилы утверждали, что подлинная свобода личности возможна лишь на основе признания религии высшей ступенью духовной жизни. Отвергая, рационализм и материализм, они отстаивали бога в человеке. Постановка вопроса о внутренней духовной свободе человека была несомненной заслугой философов-славянофилов.
Славянофилы выступали против личной собственности правового государства. Они считали, что род, семья, община, социальные связи, являются наилучшей средой для существования личности. Всем формам внешней свободы - политической, правовой, экономической, они противопоставляли внутреннюю свободу личности, основанную на ценностях внутреннего мир, освещённых религией.
Чернышевский и Добролюбов подняли эту проблему на новую ступень. От абстрактной человеческой природы они перешли к пониманию личности как субъекта социально-политической деятельности.
Они утверждали социальную активность, утверждали единство слова и дела. Человек превращается в личность в процессе борьбы против сил, препятствующих прогрессу, против рабства и пустой мечтательности.
Чернышевскаий разработал идею “Разумного эгоизма”. Его суть: протест против фальши и лицемерия, против индивидуального эгоизма, против насилия над личностью, но “за” разумное сочетание интересов личности и общества, за единство сознания и поведения.
Иначе к разработке проблемы личности подошёл Владимир Соловъёв. Он анализировал человека в масштабах глобальных, космических, его понимание вносило гуманистический характер. Его исследования сущности добра, стыда, единства познания, нравственности, эстетики, обогатили мировую философскую мысль.
Следует отметить, что Соловъёв в работе “Оправдания добра” объявлял социализм несостоятельным именно с точки зрения ценностей.
Он утверждал, что социализм, отрицая высшее начало, т.е. бога, “ограничивает и унижает человека”.
Проблема свободы личности, которой русские философы посвятили столько ярких страниц, приобрела в современном мире особое значение, она становится объектом не только политических деклараций, но и теоретических изысканий. Одним из них является либерализм. Российский либерализм выражается социальным строем, который многие люди представляли себе как движение общества к гражданскому и правовому государству, где все равны перед законом, где интересы личности выше интересов государства, где хорошие условия труда и жизни.
Глубину идеи русского либерализма демонстрирует работа одного из ведущих представителей русской социально-философской мысли Петра Струве.
В трудах Струве нашло свой продолжение позиция либерального консерватизма к которому он относит таких людей, как Екатерина II, Карамзин и Вяземский, Александр Пушкин.
Струве считал, что главная сущность тех или иных учений - это отношение “к двум основным проблемам культурного и государственного развития России: проблеме свободы и власти”. Таким образом, сплетаются две тенденции - полная свобода личности и в тоже время поиск границ этой свободы. Классическим выражением либерального консерватизма Струве считал творчество А.С. Пушкина, в котором Струве увидел сочетание как любви к свободе, так и любви к власти.
Прётр Струве развивал идеи “Великой России”. При этом он опирался и на историческое прошлое страны, и на живые культурные традиции.
Познание государства важнейшим фактором прогресса страны логически вело к утверждению роли права. Именно по этому Струве выступал против произвола и разрушительной анархии.
В 20-е годы в статье “Наши люди” Струве выступил против революции, так и против надежд на реставрацию царизма. Он писал: “России нужно возрождение, а не реставрация. Возрождение всеобъемлюще, проникнутое идеями нации и отечества, свободы и собственности и в то же время свободное от духа и духов корысти и мести”.
Только укрепление конституционных начал государства, установление твёрдых законов, создание общества, основанного на прочных правовых принципах, способных предотвратить любые эксцессы, любые формы разрушительного действия анархической массы, умело направляемой теми, кто стремится к власти.
Пётр Струве был убеждён в необходимости не только эволюционных изменений на основе строгой законности, но и в возможности разнообразных компромиссов с обеих сторон.
Революцию 1917 года Струве назвал всероссийской катастрофой, ответственность за которую несёт неповоротливая власть, радикальная и либеральная интеллигенция.
Вполне закономерно, что Струве пришёл к оценке русской революции 1917 года как “национального несчастья”, культурного, социального и политического крушения. Он признавал влияние марксизма на общественное сознание, но сама теория не может служить источником гигантских исторических перемен.
Таким образом, мыслители XIX - начала XX века стремились утвердить в российском обществе идеи просвещения и уважения к правовым нормам, уважение к личности.
“Идея всеединства философского учения Вл. Соловьёва”
(Дёмкина А., студентка 112 гр.)
Самой яркой фигурой в русской философии второй половины XIX века был Владимир Сергеевич Соловьёв.
Он с самого начала своего философского творчества был необычно самостоятельным. Соловьёв обладал редкой способностью быстро освоить, изучить значительное число источников, в том числе и древних авторов, а за тем очень критично и обстоятельно их проанализировать. Огромное влияние на мировоззрение Соловьёва оказали труды Платона. Известно, что он даже предпринял попытку перевести все диалоги Платона на русский язык и только смерть помешала ему довести это дело до конца.
Владимир Соловьёв высоко ценил идеализм Платона, его идеальное мировоззрение, но считал, что одними идеями преобразовать жизнь невозможно. А потому, идея должна быть воплощена материально, не потеряв своего смысла. Соловьёв считал, что стать действительным сверхчеловеком только силой ума и гениальности невозможно.
Соловьёв, создавая свою философскую систему, обращался к трудам и других европейских философов. В частности к Шеллингу, Канту, Гегелю. Также как и эти немецкие философы, он высоко ценил человеческий разум, но по ряду принципиальных вопросов расходился с ними. Главное принципиальное различие заключалось уже в том, что Владимир Соловьёв с начала и до конца ориентировался на христианское богословие, в то время как немецкие философы в той или иной мере отходили от христианства.
По своему мировоззрению он был всесторонним учёным, то есть в своих теоретических трудах он выступал не только как философ, но и старался представить цельное, синтетическое знание.
Соловьёв глубоко знал не только теологию, но и хорошо знал художественную литературу. Он считается выдающимся публицистом и художественным критиком.
Таким образом, философ Владимир Соловьёв выступает как многосторонний исследователь. Важное место в его философском творчестве занимает учение о Софии и о Богочеловечестве. Его сочинения “Чтения о Богочеловечестве” позволяют уяснить представления Соловьёва о смысле жизни и о смысле исторического процесса.
Центральная идея философии Соловьёва - идея всеединства. Основной принцип всеединства: “Всё едино в Боге”. Бог у Соловьёва - обсолютная личность: любящая, милостивая, волевая, которая обеспечивает материальное и духовное единство мира. Философ характеризует Бога как “космический разум”, “существо сверхличное”, “особую организующую силу, действующую в мире”.
Соловьёв был сторонником диалектического подхода к действительности. По его мнению, действительность нельзя рассматривать в застывших формах. Самый общий признак всего живущего состоит в последовательности изменений. Непосредственным субъектом всех изменений в мире выступает у Соловьёва мировая душа, обладающая особой энергией, которая одухотворяет всё существующее. Однако, деятельность мировой души нуждается в божественном импульсе. Этот импульс проявляется в том, что Бог даёт мировой душе идею всеединство как определяющую форму всей его деятельности. Эта вечная божественная идея в системе Соловьёва получила название Софии - мудрости. Основой и существом мира является “душа мира” - София, которую следует рассматривать как связующее звено между творцом и творением, придающее общность Богу, миру и человечеству.
Механизм сближения Бога, мира и человечества раскрывается в философском учении Соловьёва через концепцию богочеловечества. реальным и совершенным воплощением богочеловечества, по Соловьёву, выступает Иисус Христос, являющийся, согласно христианскому догмату, и полным богом, и полным человеком. Его образ служит не только идеалом, к которому должен стремиться каждый индивидуум, но и высшей целью развития всего исторического процесса.
На этой цели базируется соловьёвская историософия. Целью и смыслом всего исторического процесса является одухотворение человечества, соединение человека с Богом, воплощение богочеловечества. Недостаточно, считает Соловьёв, чтобы совпадение божественного с человеческим произошло только в лице Иисуса Христа. Необходимо, чтобы соединение состоялось реально - практически и при том, не в отдельных людях (в “святых”), а в масштабах всего человечества. Первичным условием на пути к богочеловечеству является принятие вероучения христианства. Христос открыл человеку всеобщие моральные ценности, создал условия для его нравственного совершенствования. Приобщаясь к учению Христа человек идёт по пути своего одухотворения. Этот процесс занимает весь исторический период жизни человечества. Человечество придёт к торжеству мира и справедливости, правды и добродетели, когда его объединяющим началом станет воплощённый в человеке Бог, переместившийся из центра вечности в центр исторического процесса. Общественное устройство предполагает, с точки зрения Соловьёва, единство “вселенской церкви” и монархического господства, слияние которых должно привести к образованию “свободной теократии”. В гносеологическом аспекте принцип всеединства реализуется через концепцию цельного знания, представляющую собой неразрывную взаимосвязь трёх разновидностей этого знания: имперического (научного), рационального (философского) и мистического (созерцательно-религиозного). В качестве предпосылки, основополагающего принципа цельное знание предполагает веру в существование абсолютного начала - Бога.
В утверждении Соловьёва об истинном знании как синтезе имперического, рационального и мистического познания является основанием для вывода о необходимости единства науки, философии и религии. Подобное единство, которое он называет “свободной теософией” позволяет рассматривать мир как завершённую систему, обусловленную всеединством или Богом.
Список использовавшейся литературы:
1. Радудин А.А. “Философия”, курс лекций, издательство “Центр” 1996 г.
2. Немировская Л.З. “Философия”, 1996г.
“Е. Трубецкой о смысле истории”
(Капитонова С., студентка 112 гр.)
Евгений Николаевич Трубецкой разрабатывал проблемы философии права, теории познания, христианской этики и эстетики, антропологии.
Важное место в философском учении Евгения Трубецкого занимают рассуждения об историческом процессе. Он считал, что в начале XX века всемирная цивилизация стояла на пороге глобального кризиса. Черты надвигающейся катастрофы он видел прежде всего по моральности современного государства, которая отражает коллективный эгоизм политиков, предпринимателей, классов и даже целых наций.
Человеческое общество превращается в усовершенствованного зверя. Главной причиной этого процесса Трубецкой считал влияние на общество и мораль индустриализации, которая разрушает законы божеские и человеческие.
Трубецкой пытался найти ответ на вопросы: может ли наша вера в смысл жизни выдержать адский вихрь всеобщего разрушения, когда весь мир охвачен зловещим заревом пожара мировой войны и революции? На эту тему Е. Трубецкой рассуждает в одном из главных своих трудов, который называется “Смысл жизни”. Эту книгу философ написал в трудные дни 1918 года. Он говорит, что господство зла в мире проявляется в форме всеобщей войны между людьми. И хотя факт самой войны - явление древнее как мир, но мировая война - новый и необычный факт в истории человечества. В России же война, получив дальнейшее развитие, стала всеобщею в другом смысле, перешла в войну всех против всех, т.е. в гражданскую. Воюют классы, партии и даже отдельные лица. “И словно самой Родины нет больше, - есть только враждующие между собой...хищные волки, которые рвут друг друга на части или собираются в стаи, что бы вместе нападать на одиноких...”
В дни мировой войны в сознании русского народа произошли серьёзные перемены. Все прониклись мыслью, что в интересах коллективных, национальных всё дозволено. В результате расшатались все нравственные устои. В жизнь и личность человека утратили свою ценность. “Удобно “приколоть” сдавшегося в плен врага, чтобы развязать себе руки, не возиться с ним, - разве не соблазнительная возможность оправдать это удобство соображениями всеобщей безопасности?...” Таким образом, личный эгоизм стал совпадать с эгоизмом коллективным. Утвердилось практическое Безбожие.
В результате народ потерял доверие к своим старым руководителям и поверил тем, кто говорил об обмане и предательстве правящих классов. Большевики коллективному эгоизму нации противопоставили коллективный эгоизм класса. Они объясняли народу, что существует только две нации: простой народ и имущие классы, его заклятые враги.
Народ поверил. И война переменила фронт, обратилась внутрь: из мировой стала гражданской. Революция, которая началась с военного бунта, перенесла мораль войны на общественные отношения. Всеобщая война - это тёмный сатанический облик мировой жизни, который проявляется в массовом озверении, глумлении над человеком, гонении против церкви, христианской морали.
Трубецкой ищет причину гонения Советской власти на церковь и приходит к выводу, что причиной гонения является особая роль церкви в обществе. Церковь своим существование олицетворяет осуждение кровавого хаоса братоубийственной войны. Церковь ненавистна, потому что она воспрещает людям глотать друг друга.
Как религиозный философ Трубецкой видит смысл жизни в противодействии этому всеобщему злу, в деятельной любви к Богу. Он предлагает с обнищанием человеческого общества, заботиться о нравственном росте личности. При этом он говорит не только о возвышении, стремлении к богу как к конечному результату, но и о признании относительных ценностей и положительного отношения к ним, поскольку Бог есть смысл и всего относительного, временного. Таким образом, все элементы культуры, обречённые на исчезновение и вечные ценности, очень важны.
Общественный катастрофы (войны, революции) не должны привести людей к бездеятельности, напротив, жизнь должна постоянно развиваться. Нужно укреплять порядок в государстве, заботиться о близких и нуждающихся в помощи. Надо не потерять в повседневной жизни культуру быта и отношений. Испытания должны нравственно закалять личность.
Трубецкой критически относится к популярным в те годы идеям о близком конце света. Он говорит, что конец мира, это не простые прекращения мирового процесса, а достижения главной его цели, главного смысла - создания Богочеловечества. Богочеловечество, которому, Трубецкой считал, мир придёт в ходе трудных испытаний и нравственного совершенствования, - это не только величайшее чудо божье, но, вместе с тем, проявление высшей энергии человеческого естества.
Биографическая справка.
Евгений Николаевич Трубецкой (1863 - 1920) - князь, русский религиозный философ, правовед, общественный деятель. Он был близкий другом В. Соловьёва, хотя был моложе его. Е.Н. Трубецкой продолжал дело Соловьёва, разрабатывая православное религиозное философское мировоззрение.
Е. Трубецкой учился в классической гимназии в Москве, воспитывался в окружении высококультурных людей. С 12-ти летнего возраста он проникся страстью к музыке, особенно классической, Гайдн, Моцарт, Бетховен, а позднее русских композиторов - Бородина, Мусоргского, Римского-Корсокова... Во время русско-турецкой войны, вспыхнувшей в 1877 году, Трубецкой был сторонником идеи России как великой нации. Будучи ещё в гимназии, Трубецкой, подобно Соловьёву и другим русским молодым людям своего времени, преодолел духовный кризис, выразившийся в отрицании всех традиций прошлого. Он утратил веру в Бога и увлёкся позитивизмом. Позитивизм - философская концепция, сторонники которой стремились к достижению положительного, позитивного знания, необходимого человеку. Позднее Трубецкой приступил к более серьёзному изучению философии. Вскоре он отрёкся от позитивизма и перешёл к скептицизму, который стал для него источником новых мучений. Скептицизм - это философская концепция сторонники которой либо сомневаются в возможности познания действительности, либо, не сомневаясь в этом, останавливаются на отрицательном результате. Хотя Е. Трубецкой, например, ясно осознал, что бесчестные поступки недопустимы, тем не менее его разум был бессилен привести какой либо убедительный довод в пользу бескорыстного поведения. Он преодолел кризис лишь тогда, когда страстно увлёкся философией Шопенгауэра. Е. Трубецкой начал понимать, что пессимизм был неизбежным следствием отрицания абсолютно правильных принципов, управляющих миром. Тогда он встал перед альтернативой: “Или есть Бог, или не стоит жить”. Сердце Трубецкого признавало Бога, а ум отвергал его. Преодолев подобную двойственность, Е. Трубецкой почувствовал возвращение цельности своего человеческого существа. Он вернулся в лоно православной церкви и ещё более стал интересоваться проблемами русского национального духа.
В 1886 году он встретился с В. Соловьёвым и с тех пор стал его близким другом. Трубецкой был профессором философии права сначала в Киеве, а затем в Москве. Он был деятельным публицистом и отстаивал идею независимости церкви от государства. Как политик, он выступал против реакционных сил, стремившихся “заморозить” Россию, и против революционеров, которые, по его словам, “поставили перед собой задачу перевернуть всё вверх дном”. В памфлете “Два зверя” он называет эти силы двумя зверями апокалипсиса и показывает, что пасть красного зверя и когти чёрного зверя одинокого опасны.
В 1910 году Е. Трубецкой основывает издательство “Путь”, где печатает сочинения выдающихся русских религиозных философов. С 1918 года в Новороссийске поддерживает Белое движение и в 1920 году в Новороссийске же умирает от тифа.
Его основные работы: “Мировоззрение блаженного Августина”, 1892; “Миросозерцание папы Григория VII и публицистов - его современников”, 1897; “Миросозерцание В. Соловьёва”, 1912; “Метафизические предположение познания”, 1917; “Смысл жизни”, 1918, а так же две его замечательные брошюры о русской иконографии - “Два мира в древнерусской иконописи” и “Умозрение в красках”.
Список использовавшейся литературы:
1. Трубецкой Е.Н. “Смысл жизни. Антология”, М., 1994;
2. Лосский Н.О. “История русской философии”, М., 1991;
3. Жаров Л.В., Золотухина Е.В. “Современная философия: словарь и хрестоматия.”, Ростов-на-Дону, 1996.
“К. Леонтьев об исторической судьбе России”
(Кувшинова Н., студентка 112 гр.)
Константин Николаевич Леонтьев (1831 - 1891) родился 25 января в Калужской губернии. Решающее влияние на судьбу будущего писателя и философа оказала мать, которую отличала глубокая религиозность и твёрдые монархические убеждения. Учась в Московском университете, он начал писать. Первые сочинения Леонтьева были высоко оценены И.С. Тургеневым. Константин Леонтьев сделал отличную карьеру, он занимал должность консула в европейских владениях в Турции, был цензором, врачом, участвовал в Крымской войне. Но он пожертвовал своей карьерой ради своих сочинений. В конце концов он оставил должность и удалился в монастырь, где принял тайный постриг под именем Климента. Прожил он в монастыре не долго и в 1891 году Леонтьев умер.
Ещё при жизни творчество Леонтьева вызывало жаркие споры. Так как его философия шла в разрез и с философией западников и с философией славянофилов. Леонтьева считали последователем Н.Я. Данилевского. Но нельзя это утверждать, так как взгляды Леонтьева сложились ещё до встречи с Данилевским. А в последствии К.Н. Леонтьев разошёлся с Данилевским по вопросу на тему, что является основой всякой культуры и государства. Данилевский считает, что основой является “племя”, а Леонтьев полагал, что племенной принцип бессодержателен для России, так как славяне поражены “вирусом” западного европейского буржуазного эголитаризма. При этом Леонтьев считал, что Россия сможет освободиться от этого “вируса”. По мнению Леонтьева, Россия - особый культурно-исторический тип, который должен будет сменить романо-германский. Исходя из этого Леонтьев видел два выхода из сложившейся в России ситуации: либо Россия должна подражать европейской цивилизации и перенять опыт “старо-британского личного свободолюбия” с примесью плоского французского равноправия, либо отстаивать своё национальное своеобычие, пропитанное древне-православным духом. Леонтьев тяготил ко второму варианту. И вывел культурно-политический идеал государства, каким должна была бы стать Россия. Он считал, что “государство должно быть крепким, сословным и свирепым, церковь - независимой, быт русского народа должен быть национальным и обособленным от Запада.”
Если по предположениям Леонтьева Россия стала бы такой, то она бы заняла лидерство в мире, затмив Европу. Но тут встаёт вопрос, почему Европа должна отдать своё мировое лидерство. Леонтьев нашёл ответ. И ответ этот содержится в его исторической концепции. В среднем, по мнению Леонтьева, исторический срок развития народов - 1000 - 1200 лет. Срок этот делится на три периода: первоначальной простоты, цветущей сложности и упростительного смешения. В работе “о долговечности государства” Леонтьев путём подсчёта сделал вывод о том, что европейская цивилизация находится в третьем периоде и близится логический конец её существования. На место Европы Леонтьев выдвигал Россию. Но неужели Россия намного моложе Европы? Для того, чтобы вывести возраст России, надо сосчитать нашу историю, либо с Рюрика (862 г.), либо с крещения Владимира (988 г.). Выходит, либо 1012 или 886 лет. Так значит Россия не чуть не моложе Европы! Но Европа и Россия различны в своём развитии. В Европе развитие было прогрессивным и быстрым, а Россия несколько веков была “заморожена” (Татаро-монгольское иго), поэтому развитие протекало медленно. Россия только вошла во вторую фазу развития, и ей ещё предстоит стать мощным и сильным государством. Для этого ей надо завоевать Константинополь, где в дальнейшем надо укрепить консервативный культурный слой и восстановить Восточное царство с принудительной земледельческой общиной. Леонтьев ценил принудительный характер отношений, так как ослабление сильной власти - верный признак разложения государства.
Но не все относились позитивно и разделяли философию Леонтьева. По мнению Соловьёва, все эти рассуждения о дальнейшем развитии Росси напоминают ребячество. Надежды и мечтания не вытекают из истинного христианства. Мнение В. Соловьева разделял С.Н. Булгаков. Он считал, что “Леонтьев затеял тяжбу с культурой.” Идеалом Леонтьева была эпоха Возрождения. Но ведь эта эпоха имела две стороны: Высочайший рассвет культуры с одной стороны, и величайшие страдания, с другой стороны, Леонтьев, по мнению Булгакова, был готов, не колеблясь, принести в жертву демону красоты человеческие слёзы. Этот эстетизм Булгаков называл безбожным гуманизмом. Не все осуждали Леонтьева. По мнению В. Зеньковского, Леонтьев умел подойти к самым трудным проблемам (в том числе к проблемам политики). Но не полнота христианского сознания не дала возможности К.Н.Леонтьеву развить положительную программу исторического делания.
1. “Русские философы” (конец XIX - середина ХХ вв.). Библеографические очерки, тексты сочинений., М., 1993;
2. Соловьёв В., Леонтьев К.Н., т.2, М., 1994;
3. Леонтьев К.Н. “Византия и славянство”, М., 1995.
“Проблема творчества Н. Бердяева”
(Скобелкина Л., студентка 111 гр.)
Анализ главы VIII “Мир творчества. “Смысл творчества” и переживания творческого экстаза” философского автобиографического произведения Н.А. Бердяева “Самосознание”.
Бердяев писал, что тема о творчестве, творческом призвании человека является основной темой его науки. Причём, постановка этой темы не была результатом философских размышлений, это был внутренний опыт, “озарение”. Бердяев, как человек глубоко религиозный следуя духовному пути, пережил острый период сознания подавленности грехом, но не замкнулся в себе от сознания этого, а преодолел его, ощутив сильнейший творческий подъём. Так что же он ощутил? Что такое “творчество” по Бердяеву? С одной стороны творчество - это требование Бога к человеку, это “ответная реакция человека на творческий акт Бога”. Бердяев писал, что дерзко было бы предполагать потребность Бога в человеке, но те не менее “Любящий (Бог) не может существовать без любимого (человека)”. Творчество Бердяев определил и как “полёт в бесконечность”, прорыв в иное бытие. Он писал, что конечные продукты творческой деятельности являются лишь “символическим творчеством”, а “реальное творчество” - это стремление к преображению мира, ведущему за собой возникновение “нового неба и новой земли”. По Бердяеву творческий акт - акт эсхатологический, обращённый к концу мира.
Проблему творчества он тесно переплетал с проблемой свободы. Свобода безосновна, она не втянута в причины отношений, которым подчинено бытие. Бердяев отмечал, что свобода является обязательным условием в творчестве. Но с другой стороны великий творческий акт нуждается в материи, потому, как он совершается не в пустоте. Но творчество человека не может определяться только материалом, в нём есть нечто, не подчиняющееся мировым законам. Это и есть элемент свободы.
Бердяев ставит вопрос: “Можно ли перейти от творчества совершенных произведений, к творчеству совершенной жизни?” Творчество современной жизни здесь следует понимать, как реальное изменение мира. Бердяев не изменял своей веры в творческое призвание человека, но надежда на скорое наступление творческой эпохи разбивается катастрофическими событиями в мире (войны, революции, угроза мирового рабства и т.п.)”. “Мне всегда казалось малозначительными и не очень важными сами по себе события на поверхности истории, я вижу в них лишь знаки иного... Мне казалось, что настоящая жизнь за всем этим.”
Бердяев отрицает такое понятие, как “эволюция творчества”. Ему чужда идея прямого, сплошного, непрерывного развития. В мировом и историческом процессе нет необходимости закономерного развития, программы. Возможно периоды реакции и тьмы в той же степени как возможны и творческие прорывы, открытие “новых миров”.
Интересна проблема отношения созерцания и творчества в понятии Бердяева. Казалось бы, эти понятия противоположны, поскольку творчество - деятельность, требующая активности духа, а созерцание есть пассивное восприятие действительности... Но Бердяев доказывает обратное. Он говорит, что созерцание красоты окружающего мира предполагает активное стремление в иной мир. “В созерцании, высшего прекрасного, гармонического, созерцающий переживает момент творческого экстаза... Но сами моменты созерцания не знают борьбы, конфликта, мучительного противления и затруднения, эти состояния преодолеваются. Этим созерцание отличается от других форм активности духа. И человек должен периодически приходить к моментам созерцания, испытывать благодатный отдых созерцания. Исключительный динамизм, непрерывный активизм или растерзывают человека, или превращают его в механизм. В этом ужас нашей эпохи.”
Бердяев осознавал и с горечью отмечал, что современники современники его не понимают. Не понимают его мыслей, идей, которые “были в глубоком конфликте со временем и были обращены к далёкому будущему”. “Я пытался проповедовать человечность в самую бесчеловечную эпоху”, - писал Н.А. Бердяев. И это было сутью его творчества.
Биографическая справка.
Русский религиозный философ. На рубеже 1900 и находился под воздействием идей марксизма и неокантианства, в дальнейшем обратился к религиозной философии; испытал влияние Достоевского, В. Соловьёва, позднее - Бёме. Участвовал в сборниках “Проблемы идеализма” (1902), “Вехи” (1909), “Из глубины” (1918), в деятельности религиозно-философского общества имени В. Соловьёва, был инициатором создания Вольной академии духовной культуры (1918 - 1922). В 1922 году выехал из СССР. С 1924 года жил во Франции, издавал религиозно-философский журнал “Путь” (Париж, 1925 - 1940). Отказываясь монистически строить свою философию, выводить её из одного принципа, Бердяев развёртывает её как совокупность нескольких независимых идейных комплексов, каждый из которых вырастает из определённой первичной интуиции: идея свободы, определяющая всю антологию Бердяева, идея творчества и объективации, идея личности лежащая в основе антропологии, социальной философии и этики, идея “метаисторического” эсхатологического смысла истории. Общая основа этих идей - дуалистическая картина реальности, в которой взаимно противопоставляются два ряда начал. Свобода, дух (Бог), ноумен, субъект (личность, “Я”) - с одной стороны, необходимость, мир, феномен, объект - с другой. Оба ряда характеризуют два различных рода реальности, взаимодействующих межу собой. Это картина, по Бердяеву, близка метафизике Канта, однако основные понятия последней здесь переосмысливаются: ноуменом или “вещью в себе”, оказывается у Бердяева субъект - “существа и их существования”, только в субъекте, в личности заключена, по Бердяеву, Непостижимая внутренняя глубина, коренящаяся в свободе.
Личность в концепции Бердяева не совпадает с имперической индивидуальности; она мыслится как средоточие всех духовных и душевных сил человека. Понятие “объективации” у Бердяева - не раскрытие духа (ср. с понятием Гегеля), а его искания, “закрытие”. Мир объектов лишён духовности и свободы, его закон - страдание, рабство, зло, коренящееся в объективации; ей противостоит в мире творчество, продлевающее отчуждение и внеположность объектов человеку: творческий субъект включает мир в себя, в свою внутреннюю жизнь, открытую для свободы, и там преображает его. Смысл истории - в избавлении от объективации. Конфликт между личностью и объективацией - главное содержание учения Бердяева о человеке и обществе. Восприняв марксистскую критику буржуазного общества Бердяев в то же время выступал как идейный противник марксизма и идеолог антикоммунизма; призывая к “персоналистической революции”, он отвергал социальную революцию, как самоцель и называл себя сторонником “персоналистического социализма”. Идеи Бердяева оказали значительное влияние на развитие французского экзистенциализм и персонализма, а так же на социально философские концепции “новых левых” течений во Франции 1960 - 1970 гг.
“И. Ильин о самобытности русской культуры”
(Андрианова Т., студентка 112 гр.)
Иван Александрович Ильин прожил на родине 39 лет. С 1909 года работал в Московском университете, а в 1922 покинул Москву. В то время он был в звании доцента 2-х факультетов - юридического и историко-филологического. Покинул родной город не по собственной воле. После жестокого ареста комунно-политической полицией получил смертный приговор, который потом был заменён пожизненной высылкой за границу. “Это стало хорошей школой для дальнейшего формирования и стойкости его, для умения ради свободы как таковой, ради свободы мысли и веры поставить на карту всё - себя, свою жизнь, возможности, семью”. В 1938 году бежал из нацисткой Германии и швейцарские власти предоставили ему вид на жительство с очень жёсткими условиями: не вести политической деятельности, не иметь права на работу, не менять место жительства под угрозой отправки обратно в Германию.
2-х часовая лекция “Душа” читалась Ильиным неоднократно в разных городах Швейцарии. Читалась она под разными названиями - “О русской душе”, “Русская душа”, “Русский сфинкс”. Дважды лекции “Душа” была опубликована в Цюрихе на немецком языке, а в России опубликована впервые в 1996 году в журнале русской культуры “Москва”. В лекции “Душа” Ильин качается вопросов:
1. Природа и климат;
2. Темперамент;
3. Свобода и гармония;
4. Язык и юмор;
5. Простота и достоинство;
6. Характер;
7. Сердце и совесть;
8. Стремление к совершенству;
9. Импровизация и ответственность;
10. Первичные силы.
Во вступительном слове к лекции “Душа” И.А. Ильин определяет тему. Вся лекция начинается со слова “Россия”. И так как лекцию он читает за границей, то и во вступительном слове он сначала говорит о том, какой представляется Россия, её народ и культура перед Западной Европой: “Как сфера скрытого, как проблема не поддающаяся пониманию, как своего рода сфинкс, вызывающий опасения”. А так как редки европеец мог позволить себе поездку в Россию с научной целью, то получали знания они от так называемых “знатоков” России. Судя по всему Ильин считал недопустимым продолжение такого неверного, зачастую безответственного распространения информации, по этому и решает взять на себя такое важное дело, как разъяснение сущности и своеобразия русской культуры Европе.
Идея об издании книги или курса лекций вынашивалась десятилетиями.
Я разберу несколько вопросов этой лекции; некоторые из них выполняют единую функцию и похожи по содержанию, поэтому не требуют подробного рассмотрения.
1) Природа и климат. “Душа народа находится в живой и таинственной взаимосвязи с его природными условиями и по тому не может быть достаточно объяснена и понята без учёта этой взаимосвязи”. Основываясь на его собственном слове мы можем сказать, что он считал необходимым раскрыть этот вопрос. Как пример этой взаимосвязи он берёт весеннее половодье: “Интенсивное половодье: реки выходят из берегов, затапливают низины, повсюду образуются проталины; дороги становятся непроезжими; пробуждается от зимнего сна, и люди ходят как пьяные, с хмелем в крови и в душе”.
2) Темперамент. И.А. Ильин понимает русский темперамент. Он говорит о нём языком бодрым, будоражащим, и этот самый темперамент чувствуется в нём самом. Говоря о русском народе (“он наслаждается пространством, лёгким напористым движением, ледоходом, лесной чащею, оглушительными грозами... он упивается интенсивность бытия”), Ильин считает, что у русского человека есть тяга к полному достижению цели, мечта о последнем и конечном, желание заглянуть в необозримую даль, способность не страшиться смерти. В этом вопросе вспоминает Пушкина и Достоевского. И делает такое заключение: “Такова русская душа: ей даны страсть и мощь; форма, характер и преображение суть её исторически жизненные задачи.
3) Свобода и гармония. По словам И. Ильина “моральное и духовное равновесие русской души отражается в своеобразной свободе и гармонии”. Но по мнению Ильина не правильно представлять русскую душу как “вечно кипящий котёл”; “в буднях отлива русский предстаёт ровным и естественным, лёгким и добродушным.” В это же вопросе Ильин вспоминает о народной песне. Зачем? Да ведь именно в этом народном виде искусства является гармония; без дерижёров, камертонов, и какой либо музыкальной подготовки русский хор звучит от всей души, в свободном исполнении, из внутреннего чувства, слух и вкуса. Здесь же вспоминается философом и культура церковного колокольного звона, который часто импровизировался в зависимости от вкуса звонаря.
4) Первичная сила. И.Ильин не стремиться идеализировать русскую душу: “что в ней есть, то есть; чего не достаёт, пусть отвоёвывает в страдании и терпении”. Ильин стремиться указать на своеобразие русской души. Считают, что теперь и Западная Европа должна признать это своеобразие. “Что бы понять эту особенность русской души важно бы провести различие между первичными и вторичными душевно-духовными силами. Первичные силы - это силы жизнеопределяющие, творчески-духовно ведущие. Вторичные примыкают к первичным и носят отпечаток последних. Русская же духа прежде всего есть “душа чувства и созерцания”. “Её культурно-творецкий акт суть сердечное видение и религиозно-совестливый порыв”. Любовь и созерцание при этом свободны, как свободно пространство, равнина, как молящий дух, - вот почему русский нуждается в свободе, ценит её. Русская культура построена на чувстве и сердце, на созерцании, на свободе совести и свободе молитвы. Это и есть, по мнению И Ильина, первичные силы русской души, которые формируют и питают русский темперамент. Чувства и созерцания как основа характера имеют особую ценность для христианина, но они не формируют характер. Вот почему воспитание последнего Ильин считает ближайшей и важнейшей задачей русского народа. Здесь сердце и совесть должны дополняться и определяться волей, и тогда сформировался бы путь обновления культуры в христианском духе и в соответствии со старой традицией. Вместе с этим русские обладают сознанием долга, социальной глубиной, организаторской способностью. Но Ильин отмечает, что “прочной формы и силы не достаёт ещё и русскому правосознанию”.
Ильин приводит к тому, что русская душа - “это не какой-то страшный сфинкс” - кто понимает её или выдаёт за такового демонстрирует недостаток собственной способности проникновения. “Это душа взыскует правильного понимания и не желает, что бы её смешивали с крайне ей узкими течениями и идеологиями (например, с большевизмом). Будучи душой свободного чувства и свободного созерцания она как бы рождена для христианства; и её последним собственным прибежищем является тем самым вера и религия”.
Для информации:
Всего у И. Ильина было 13 лекций:
1. “Душа”;
2. “Вера”;
3. “Ход исторического развития”;
4. “Главные национальные проблемы России”;
5. “История становления государства”;
6. “Творческая идея России”;
7. “Русская душа в сказках и легендах”;
8. “О русском восприятии искусства и художественного совершенства”;
9. “О современной русской художественной литературе”;
10. “Древнерусское искусство (зодчество, фрески)”;
11. “Свобода духа России. Постецы по природе России и юродивая во Христе”;
12. “Покой и радость в православном мировоззрении”;
13. “Вечно женское и вечно мужественное в русской душе”(не найдено).
Список использованной литературы:
1. Журнал русской культуры “Москва”, январь 1996 г.
“Л.Н. Толстой о смысле свободы и необходимости”
(Белолипецкая Е., студентка 111 гр.)
Лев Николаевич Толстой (1828 - 1910) - гениальный русский писатель - реалист, известный мыслитель, мировоззренческие позиции которого представляют большой интерес для характеристики историко-философского процесса в России XIX - начала ХХ веков. Его наследие - художественные произведения, теоретические труды, публицистические статьи, дневники и письма полные глубоких философских раздумий морального, социального, эстетического характера. Эти раздумья большей частью находятся в органической связи с собственно литературными особенностями художественного наследства писателя и неотделимы от них. В размышления Толстого нашли то или иное, преимущественно идеалистическое, решение философские (как антологические, так и гносеологические) проблемы выявились его симпатии и антипатии, его отношения к различным течениям общественно политической, философской социологической мысли, эстетическим и этическим учениям. В его миросозерцании есть рациональные суждения, не потерявшие своего значения и в наши дни. Вместе с тем воззрения гениального писателя и известного мыслителя, выразителя настроений и чаяний многомиллионного патриархального крестьянства пронизаны кричащими противоречиями, глубокий анализ которых дал В.И.Ленин в своих статьях о Толстом. С одной стороны Толстой наносил тяжёлый удар по догмам православной церкви. С другой стороны он ищет пути обновления религии, высказывает явные идеалистические утверждения. В то же время для Толстого характерно реалистическое восприятие природы и общественной жизни, у него встречаются материалистические суждения. Исходя из позиции метафизики в решении ряда вопросов, допуская, например, существование вечных и неизменных истин, Л.Н. Толстой вместе с тем в своих художественных творениях отражает диалектику материального и духовного. Мастерское изображение Толстым “диалектики души”, подвижность и динамика воззрения многочисленных героев его романов, повестей, рассказов находится в явном противоречии с его метафизическими предрассудками, утверждениями, с присущей ему нечёткостью в вопросе о соотношении материального и идеального.
В области социологии, особенно в истолковании закономерностей общественно-исторического развития, Лев Николаевич утверждает ряд весьма важных и ценных в научном отношении истин. На материалах русской и мировой истории писатель в художественно-наглядной форме показывает движущие силы и определяющие факторы общественно-исторического объективного развития человеческого общества. В своём труде “Философия истории” Толстой рассматривал движение человечества. Он считал, что это движение непрерывно, а следовательно постижение законов этого движения есть цель истории. Но, что бы постигнуть законы непрерывного движения - суммы всех произволов людей, ум человеческий допускает произвольное, непрерывный единицы. Это достигается двумя приёмами. Первый приём состоит в том, что бы взяв произвольный ряд непрерывных событий, рассматривать его отдельно от других, тогда как не может быть началом никакого события, так как оно непрерывно вытекает из другого. Второй в том, что бы рассматривать действия одного человека (царя), как сумму произволов людей, тогда как сумма произволов людских никогда не выражается в деятельности одного лица. Но для изучения законов истории нужно изменить совершенно наблюдения предмет, оставить в покое царей и полководцев, а изучать однородные, бесконечно малые элементы, которые руководят массами. Предметом истории всегда была жизнь народов и человечества. Но историки разделились на старых (древних) и новых. Решались вопросы о воле людей и о том, чем она управлялась. Для древних вопросы эти разрешались верою в непосредственное участие божества в делах человечества. Новая история это отвергала. Она отвергала теорию, но следовала ей на практике. Вместо прежних угодных божеству целей народов: греческого, римского, которые представлялись целями движения человечества, новая история поставила своей целью благо французского, германского, английского и в самом высшем отвлечении, цели блага цивилизации всего человечества, под которым разумеются обыкновенные народы, занимающие маленький северо-западный уголок большого материка. Новая история отвергла верования древних, но пришла к ним другим путём:
1. Что народы руководятся единичными людьми;
2. Что существует известная цель, к которой движутся народы и человечество.
Но Толстой считает, что соединить эти две истории невозможно. Но если соединить обе истории вместе, как то и делают новейшие историки, то это будет история монархов и писателей, а не история жизни народов.
По мнению Толстого, важнейшую роль в истории играют свобода и необходимость. Это философские категории, выражающие взаимоотношение между деятельностью людей и объективными законами природы и общества. Свобода это способность человека действовать в соответствии со своими интересами и целями, опираясь на опознание объективной необходимости. Необходимость это то, что не может в данных условиях не произойти, что обязательно должно произойти. Это также развитие явлений, которое с неизбежностью вытекает из внутренних существенных взаимосвязей, взаимоотношений и взаимодействий этих явлений. Соотношение свободы и необходимости всегда меняется, то есть религия, здравый смысл, человечество, наука права и сама история одинаково понимают это отношение между необходимостью и свободой. Все без исключения случаи в которых увеличивается или уменьшается наше представление о свободе и необходимости имеют только 3 основания:
1) Отношение человека, совершившего поступок к внешнему миру. Если рассматривать одного человека, а на него действуют какие либо предметы, то свобода уменьшается, а необходимость увеличивается.
2) Ко времени. Это есть то основание в следствие которого жизнь и деятельность людей живших века тому назад, связанная со мною во времени, не может представляться мне столь свободною, как жизнь современная, последствия которой мне ещё не известны. Рассуждение о свободе поступка становятся сомнительными, чем дальше переносится воспоминаниями и вперёд суждениями. Свобода людей становится сомнительной, а закон необходимости очевиден.
3) К причинам произведшим поступок. Представления о свободе и необходимости увеличиваются или уменьшаются в зависимости от причин, но как бы не удлиняли и не укорачивали период времени, как бы понятно или непостижимо были бы для нас причины - мы никогда не сможем себе представить не полной свободы, не полной необходимости.
Так как:
1) Представить себе человека свободным, вне пространства невозможно;
2) Для того, что бы представить его движение свободным, надо представить его в грани настоящего, прошлого и будущего, т.е. вне времени, а это невозможно;
3) Нельзя совершить поступок без причины, так как то, что я хочу совершить поступок без причины и есть причина моего поступка.
Точно так же мы не можем представить человека, его действия без участия свободы и подлежащего только закону необходимости, так как всё равно есть доля свободы.
Всё это ведёт к двум основаниям миросозерцания человека к разуму и сознанию. Разум выражает законы необходимости, а сознание выражает сущность свободы. Свобода, ничем неограниченная, есть сущность жизни в сознании человека. Только при соединении свободы и необходимости есть ясное представление о жизни человека. Толстой считает, что в отыскании причин история должна поставить своей задачей отыскание законов, так как несмотря на отдельные элементы фатализма Толстой правильно решает вопрос о роли народных масс в истории, в создании ими материальных благ и духовных ценностей, справедливо критикует точку зрения тех историков и социологов, которые изображают обладающую властью отдельную личность, как нечто определяющее в историческом действии.
Вообще Толстой пытался постигнуть человека и природу в её единении с человеком. Толстой развинчивает “новую культуру” светский стиль мышления, но зовёт не к традиционной, а к “своей” церкви. Толстой - теоретик единения. Он восстаёт против распада на составляющие, чему подвержена современная наука, общество, культура. Он призывает людей к единственному природному единству. Значение творчества Толстого для развития русской мысли очень велик и не однозначно. Он преодолел секуляризм русской мысли. Секуляризация - это освобождение общественного и индивидуального от влияния религии. Он показал интеллигенции иной путь, но сам не пошёл им. Он не был понят ни последователями, ни современниками.
